>> ENGLISH VERSION BELOW <<
Вопросы 1 и 2. В августе 2014 года в ответ на санкции Евросоюза, США, Австралии, Канады и Норвегии Россия ввела так называемые антисанкции, запретив экспорт в Россию по ряду ключевых продуктов: говядины, свинины, мяса птицы, рыбы, сыров, молока и плодоовощной продукции (Указ Президента РФ № 560 «О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации»). Что изменилось в плане продовольственной безопасности? Хотелось бы отметить, что согласно Доктрине продовольственной безопасности в России продовольственную безопасность понимают не так, как в ФАО (наличие, доступ, использование и стабильность), а прежде всего как достижение определенных уровней продовольственной независимости. «Продовольственная независимость Российской Федерации - устойчивое отечественное производство пищевых продуктов в объемах не меньше установленных пороговых значений его удельного веса в товарных ресурсах внутреннего рынка соответствующих продуктов». Пороговые значения продовольственной независимости установлены по 8 продуктам или продуктовым группам. В настоящий момент пороговые значения достигаются по зерну, растительному маслу, мясу птицы, картофелю, сахару. По мясу говядины, свинины, овощам и фруктам пороговые значения еще не достигнуты. Хуже всего дело обстоит с молоком и молокопродуктами: удельный вес отечественного молока и молокопродуктов в товарных ресурсах внутреннего рынка составляет 76,6% при целевом показателе 90%. Но даже при достижении целевых показателей можно будет говорить только об обеспечении физической доступности продовольствия для населения (стабильность производства). Экономическая доступность продовольствия при импортозамещении часто снижается, так как растут цены и население не может позволить себе покупать разнообразный ассортимент продукции высокого качества, как раньше. Кроме того, импортозамещение не может произойти одномоментно. Как антисанкции отразились на официальной господдержке АПК? В Госпрограмму были внесены сильные коррективы. К пяти традиционным главным целям агропродовольственной политики, а именно (1) обеспечению продовольственной независимости России в параметрах, заданных Доктриной продовольственной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 30 января 2010 г. № 120; (2) повышению конкурентоспособности российской сельскохозяйственной продукции на внутреннем и внешнем рынках в рамках вступления России в ВТО; (3) повышению финансовой устойчивости предприятий агропромышленного комплекса; (4) устойчивому развитие сельских территорий; (5) воспроизводству и повышению эффективности использования в сельском хозяйстве земельных и других ресурсов, а также экологизации производства, под номером два по значимости, добавился новый пункт. Это ускоренное импортозамещение по мясу, молоку, овощам открытого и закрытого грунта, семенному картофелю и плодово-ягодной продукции. Как изменилась география импорта после введения антисанкций? Поставки продовольствия из США, Европы, Австралии были заменены на поставки из Беларуси, Бразилии, Казахстана, Турции, Израиля, Пакистана и других 40 стран. При этом с партнерами из ЕАЭС и Таможенного Союза не только не советовались, но даже не уведомили о грядущих изменениях в торговой политике. При введении антисанкций Россия не получила официального согласия партнеров по ЕАЭС, они не ввели аналогичные санкции. Неудивительно, что Белоруссия и Казахстан продолжили импортировать продукцию из стран, против которых Россия ввела санкции. Естественно у бизнесменов этих стран возник соблазн реэкспорта ввезенной продукции в Россию. Правовые документы ТС и ЕАЭС не запрещали реэкспорт, и даже если власти Российской Федерации были против, ничто не мешало бизнесу, незначительно доработав продукцию, сменив коды, поменяв упаковку, поставлять запрещенную продукцию на российский рынок. Страны-участники ЕАЭС должны не только унифицировать свои таможенные пошлины, квоты, тарифы, провести работу по пересмотру нормативов и стандартов безопасности продуктов питания и реформированию процедур сертификации и оценки соответствия нормам. Особое внимание также следует обратить на выработку согласованной позиции среди стран ЕАЭС касательно текущих переговоров в ВТО, в частности, правил для образования государственных запасов для целей продовольственной безопасности. Пока что все страны постсоветского пространства используют различные меры поддержки сельского хозяйства: меры бюджетной поддержки по странам сильно различаются не только по сути, но и по объёмам, механизмам реализации. Так, например, по методике OЭСР оценка поддержки производителей составляет по России 17% от производимой продукции, в Казахстане - 12%, в Украине - 1%. В Беларуси этот показатель не рассчитывался, однако исследования Центра аграрной политики РАНХ и ГС показали, что в Беларуси удельный объем бюджетной поддержки в разы превышает аналогичную в России и Казахстане. В этой ситуации российские сельхозпроизводители заведомо проигрывают своим белорусским коллегам, и о единой аграрной политике говорить трудно. Предстоят многие годы формирования взаимовыгодной политики, общей по отношению к третьим странам. Вопрос 3. По поводу малых форм хозяйствования (МФХ) я согласна с теми, кто считает, что формы их интеграции в рынок и торговлю не исчерпаны, прежде всего, через сельскохозяйственную кооперацию. МФХ в России представлены 223 тыс. крестьянских (фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей в сельской местности (разницы между ними практически нет,кКроме того, что КФХ чаще – юридическое лицо, а индивидуальные предприниматели – нет), а также 16 млн. личных подсобных хозяйств сельских жителей (ЛПХ). Из 16 млн. только 3-4 млн. хозяйств населения можно отнести к товарным. т.е. продвигающих свою продукцию на рынок. Однако недооценивать их роль в обеспечении продовольственной безопасности населения России, особенно в кризисные годы, и особенно с точки зрения доступа к продовольствию, нельзя. В момент кризиса доля МФХ в производстве сельхозпродукции возрастает, особенно по картофелю, овощам, сезонным фруктам (около 80% всего производства). Хозяйства населения способны быстро нарастить производство для собственного потребления по молоку, мясу. Основная проблема здесь – отсутствие качественных семян и племенного скота отечественного производства. Старая система сортоиспытательных станций, семеноводческих центров и племенных хозяйств практически распалась, семена и племенной скот закупается за рубежом. Многие эксперты совершенно справедливо связывают стабильное развитие агропродовольственного сектора России с крупным бизнесом, особенно по зерну, мясу, молоку), однако для обеспечения нужд на местных рынках, доступа к продовольствию в сельской местности, производство в МФХ очень важно. До сих пор в России с ее, пожалуй, одними из самых крупных по размерам земли и объемам производства агрохолдингами, более половину сельскохозяйственной продукции производят КФХ и ЛПХ, т.е. хозяйства населения. Отсюда – важность сельхозкооперации. В настоящее время в России зарегистрировано 6913 сельскохозяйственных потребительских кооперативов. Из них 1595 – снабженческо-сбытовых, 1043 – перерабатывающих, 1846 – кредитных. Самые большие сельхозкооперативов проблемы связаны недокапитализацией и слабой кооперативной инфраструктурой. Последние годы Минсельхоз России все-таки обратил на них свое внимание: была принята концепция развития кооперации на селе до 2020 года, ведомственная целевая программа «Развитие сельскохозяйственной потребительской кооперации до 2020 года» стала частью Государственной программы по развитию сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013-2020 годы». В 2015 году в качестве пилота 20 снабженческо-сбытовых и перерабатывающих кооператива получат гранты до 40 млн.руб. каждый. Для России в целом это очень мало.
Questions 1 and 2
In August of 2014 in response to the sanctions imposed by the EU, the USA, Australia, Canada, and Norway, Russia introduced the so-called anti-sanctions, that involved export bans of a number of key products to Russia, such as: beef, pork, poultry, fish, cheese, milk, fruits and vegetables (Decree of the President of the Russian Federation No.560 on the application of certain special economic measures to ensure the security of the Russian Federation). What has changed in terms of food security?
It should be noted that in accordance with the Food Security Doctrine of the Russian Federation, food security is understood differently than by FAO (i.e. availability, access, utilization and stability), it primarily means a certain level of food independence. “Food independence of the Russian Federation is sustainable domestic production of foodstuffs in quantities no less than the established thresholds of their share in relevant domestic commodities”. Threshold values of food independence are set for 8 products or food groups. Nowadays threshold values are reached in production of grain, vegetable oil, poultry, potatoes and sugar. As for the production of beef, pork, vegetables and fruits threshold values have not yet been reached. The situation in milk and dairy products industry is much less encouraging, since the share of domestic milk and dairy products in the domestic market is 76.6%, while the target is 90%. But even when the threshold values are reached we can only speak of a physical access to food for the population (stable production). Economic access to food under import substitution conditions often declines since the prices increase and the population cannot afford to buy a diverse range of high quality products as they used to do. Moreover, import substitution is not a one-time occurrence. How did anti-sanctions affect the official state agricultural support? State program has been seriously adjusted. One new point has been added as a number 2 in order of importance to the following five traditional goals of the agro-food policy: (1) ensure food independence within the requirements, stipulated in the Food Security Doctrine of the Russian Federation which was approved by the Decree of the President of the Russian Federation No.120 of January 30th, 2010; (2) increase the competitiveness of Russian agri-products in domestic and foreign markets as a part of Russia's accession to the WTO; (3) improving financial sustainability of agricultural enterprises; (4) sustainable development of rural areas; (5) land and other resources reproduction and utilization efficiency improvement in agriculture, as well as ecologization of production. This is an accelerated import substitution of meat, milk, and field and greenhouse vegetables, planting potatoes and fruit production.
How has import geography changed after the introduction of anti-sanctions? Supplies from Belarus, Brazil, Kazakhstan, Turkey, Israel, Pakistan and other 40 countries have replaced food supplies from the USA, Europe, and Australia. However the EEU and the Customs Union partners have not even been consulted with, as well as they have not even been notified of the future changes in food policy. When introducing anti-sanctions has not received a formal consent of the EEU partners, they didn’t introduce the similar sanctions. It is not surprising that Belarus and Kazakhstan continued to import products from countries against which Russia has imposed sanctions. For sure businessmen of these countries are tempted to re-export the imported products to Russia. Legal documents of the Customs Union and the EEU didn’t forbid re-export and even if the government of the Russian Federation was against it, it didn’t affect the business. Slight modification of products, changing codes, and changing the packaging is all that is needed to supply the prohibited products to the Russian market.
The EEU member countries should harmonize their custom duties, quotas, and tariffs; revise standards of food safety; as well as conduct a reform of certification procedures and conformity assessment. Special focus should be made on the building of common ground among the EEU member countries in regard to the ongoing negotiations in the WTO, in particular in regard to the forming of state reserves for food security.
So far, all post-Soviet countries use different measures of agricultural support: measures of budgetary support vary greatly by countries not only per se but also in terms of volumes and mechanisms of implementation. For example in accordance with the OECD approach, producer support estimated for Russia is 17% of the output, for Kazakhstan – is 12%, and for Ukraine – is 1%. This figure has not been calculated for Belarus, however the study of the Center of agricultural policy of RANEPA showed, that the extent of the budgetary support is in large excess over the same in Russia and Kazakhstan. In this situation Russian agricultural producers confidently lose out to their colleagues from Belarus, and therefore it is difficult to speak of a common agricultural policy. Many years of formation of a mutually beneficial policy, which will be common in relation to third countries, are still ahead.
Question 3. In regard to the smallholders I agree with those, who find that their ways of integration into market and trade have not yet been depleted; it can primarily be done through agricultural cooperatives. Smallholders in Russia are represented by 223 thousand peasant farms and individual entrepreneurs in rural areas (there is almost no difference between them, except for the fact, that peasant farms more often have a form of a legal entity, while individual entrepreneurs don’t), and by 16 million rural private subsidiary farms. Only 3-4 million out of the 16 million households can be qualified as a commercial farm, i.e. those that market their products. However their role in ensuring food security of the population of Russia should not be underestimated, especially during recession years and in terms of access to food. At the moment of a crisis, the share of agricultural production of smallholders increases, especially for potatoes, vegetables, and seasonal fruits (about 80% of total production). Households are able to ramp up in-house production of milk and meat really fast. The main problem here is a lack of domestically produced quality seeds and breeding stock. The old system of strain-trial stations, seed centers, and breeding enterprises is almost destroyed, thus seeds and breeding stock are purchased abroad. Many experts fairly associate sustainable development of agri-food sector with big business (especially in regard to grain, meat, and milk). However smallholders’ production is vital in order to meet the demands in the domestic markets and ensure access to food in rural areas. So far peasant farms and private subsidiary farms (i.e., farming population) in Russia produce more than half of the agricultural products, while in the country there are agroholdings that have some of the largest land areas and production volumes. Hence agricultural cooperation is very important. Nowadays there are 6,913 registered agricultural consumer co-operative. 1,595 of these are supply and marketing co-operatives; 1,043 – are processing co-operatives, 1,846 – are credit co-operatives. The most serious problems of agricultural co-operatives are due to undercapitalization and weak co-operative infrastructure. Over the recent years the Russian Ministry of Agriculture have finally paid its’ attention to them: the concept of rural cooperation development for the period till 2020 was adopted; departmental special-purpose programme “Agricultural Consumer Cooperation Development for the Period Till 2020” became a part of the State Program for Development of Agriculture and Regulation of Agricultural Commodities Markets in 2013-2020”. 20 supply and marketing and processing co-operatives will be granted with up to 40 million rubles each. In general it is not enough for Russia.
Renata Yanbykh/Янбых